Ишимское подразделение треста «Тюменьоблстрой» СУ-24 стало в своё время школой жизни для многих заслуженных строителей РФ, в том числе и для одного из нынешних руководителей компании ОАО «Тюменьоблстрой» Анатолия Берлова.
Поначалу выпускника вуза определили на должность мастера в бригаду монтажников нулевого цикла, и начал он свою трудовую деятельность с того, с чего начинается обычно строительство любого здания, то есть с фундамента.
— Что мы можем, когда приходим из института? — рассуждает Анатолий Петрович. — Есть общее образование, теоретические знания, но конкретного опыта мало. Будучи мастером, я учился у бригадиров не только строительству, но и организации труда.
Надо отдать должное наставникам, они были очень требовательны и столь же доброжелательны. Помню бригадира Геннадия Ивановича Постникова. Профессиональный строитель, эрудированный руководитель, он был мне как отец. Через год, когда я стал начальником участка и курировал уже несколько бригад каменщиков, мудро учили меня жизни бригадиры Виктор Сергеевич Моськин и Валентин Александрович Зенков. Оба орденоносцы — у одного орден Ленина, высшая награда СССР, у другого — орден Трудового Красного Знамени, но Виктор Моськин просто кладезь какой-то. Он, хоть и был бригадиром, сам уже в восемь утра стоял с мастерком на самом ответственном участке. Отработает со всеми до трёх часов дня, а после идёт проверять работу членов бригады. И не дай Бог, если кто-то допустит брак. Виктор Сергеевич, а он здоровяк был, плечом кладку вынесет и заставит всё переделать.
Отношения с коллективом у Анатолия Берлова складывались удачно. Были ровными и доверительными, потому что он никогда не противопоставлял себя рабочим. Анатолию Берлову в бытность его начальником участка пришлось осваивать бригадный хозрасчёт и метод Злобина. Не будем вдаваться в экономические подробности этих мероприятий, напомним только, что при внедрении бригадного хозрасчёта оплата труда напрямую зависела от конечных результатов работы, а сущность метода Злобина состояла в том, что все средства на строительство выделялись именно бригаде строителей. Это позволяло сдавать объекты раньше установленного срока и экономить часть средств. Оба метода, несомненно, имели право на жизнь, но когда их осваивали, бригады работали в три смены, а начальник участка был один, и не мог он оставить стройку. Не потому, что нельзя было доверять бригадирам. Просто стыдно было отдыхать, когда другие работали, вот и жил Анатолий Берлов неделями на участке, прикорнёт в вагончике — и снова на стройплощадку.
В Ишиме тогда строили много, но Анатолию Берлову особенно запомнился Карасульский свинокомплекс. Его строительство осуществляли так называемые «химики». Сами понимаете, что это был за контингент, поэтому сроки срывались. Перед областью стояла задача — сдать свинокомплекс к Новому году, до которого оставались считанные месяцы. В этой авральной ситуации ставку сделали на СМУ-24. Посёлок Карасуль находится в сорока километрах от города. По нынешним меркам — рукой подать, но в то время асфальтированных дорог в районе не было, а на дворе стоял август, и шли проливные дожди. Поэтому большинство строительных бригад вынуждено было жить на строящемся объекте, остальных ежедневно доставляли туда автобусом. Хотя «доставляли» — красиво сказано. Из-за бездорожья автобусы часто застревали на середине пути. Мужчины выталкивали их грязи, а женщины, устав ждать, собирали в лесу грузди. Разве это работа?!
— Натолкаемся, время убьём, смотришь, обратно в Ишим ехать надо, — вспоминает Анатолий Петрович, заново переживая тот дождливый август. — Про коммунистическую партию сегодня всякое говорят, не спорю, есть на то причины. Но именно КПСС помогла мне тогда решить неразрешимую, на первый взгляд, проблему. По моей просьбе секретарь Ишимского райкома партии вышел на Тюменский обком, тот, в свою очередь, на — Свердловский. В результате Свердловским управлением железных дорог был создан поезд Ишим-Карасуль. В семь часов утра он забирал рабочих в городе, вечером привозил обратно. В этом составе было всего два вагона, и острые
языки называли его «окурком». Но этот поезд, несмотря на то что ходил он по транссибирской магистрали, вставили в график! В общем, объект к Новому году был сдан.
Карьера Анатолия Петровича складывалась успешно, ведь он буквально сгорал на работе. Мастер, прораб, начальник участка, главный инженер управления, а с мая 1984 г. — главный инженер треста. Идея поставить Берлова во главе этой службы витала в тюменских коридорах власти давно. Вначале на него сильно не давили, будто оставляя время подумать. Однако пришёл день, когда надо было сделать выбор. Анатолий Петрович ответил согласием. В мае 1984 года он приступил к работе в новой должности, и задачи, которые ставила перед ним жизнь, стали ещё сложнее, стройки важнее, ответственность выше. В то время все взоры были устремлены на Каскаринскую птицефабрику. Анатолий Берлов получил приказ — завершить строительство тринадцатого и четырнадцатого птичников. Приказы, как известно, не обсуждают, и главный инженер треста тут же отправился на стройку. Нашёл Николая Милованова, который был тогда начальником участка:
— Николай Сергеевич, покажи мне, где эти птичники находятся.
— Что я тебе покажу? Там озеро.
— Как озеро?
— Так.
На месте птичников и правда разлилось озерцо, по чистой глади которого, будто издеваясь, плавали дикие утки. Но задачу надо было выполнять, и в который раз Берлова выручила мужская дружба.
Отношения между людьми, по мнению Анатолия Петровича, всегда были и остаются важнейшим фактором успеха.
— В одном из смежных предприятий был у меня товарищ Михаил Докукин, — вспоминает Анатолий Петрович, — в своё время я помог ему построить базу в Ишиме. Еду к нему: «Миша, ты возишь песок в Каскару, отсыпь мне строительную площадку». Прошло несколько дней, и среди озера появилась «взлётная полоса», на которой птичники были построены чуть раньше срока.
В должности главного инженера треста «Тюменьоблстрой» Анатолий Берлов, по его словам, работал до самой «революции». Что было потом, он вспоминает неохотно — можно ли принять сердцем тот факт, что трест «Тюменьоблстрой» — эта мощная, годами отлаживаемая система, в одночасье развалится на куски, потеряет свои подразделения и стабильно работающие коллективы. Можно ли было поверить, что реформы перечеркнут годы созидательной работы?! Нет, эту ситуацию не принимали ни сердце, ни разум. В общем, тогда, на момент приватизации треста, реальность была такова, что пришлось Анатолию Берлову с бывшими коллегами брать кредит, чтобы выкупить собственные акции. Досталось им не так уж и много — первый этаж здания ул. Республики, 133 где размещались управление треста да база в посёлке Тарманы. Хотя, какая там база? Ни проезда, ни подъезда, старые здания складов, грязь, как говорит Анатолий Петрович, по самую репицу. Теперь на этой территории стоят новые цеха и действуют современные предприятия, такие, как производство пластиковых оконных блоков или изготовление профилированного листа. К базе проложена асфальтированная дорога.
В 1995 году Комитет малочисленных народов Севера обратился к Анатолию Петровичу с просьбой построить в Белоярске мини-завод по переработке рыбы, потом следующий — в посёлке Киркоры Кондинского района. Эти маленькие стройки были как реанимация для больного, который приходит в себя после тяжёлой и длительной болезни. Работу выполнили в срок. Наградой стал новый заказ, теперь речь шла о строительстве школы в посёлке Болчары Кондинского района. Общаясь с заказчиками, Анатолий Берлов так уверенно обещал справиться с поставленной задачей, что никто не усомнился в его словах. Но сам Анатолий Петрович прекрасно понимал, что это не просто очередная стройка. От того, как будет сделана эта работа, зависят дальнейшие заказы и признание его в северных широтах как профессионального строителя. Выражаясь спортивным языком, он должен был побить собственный рекорд. Поэтому, оставаясь уверенным на людях, Анатолий Берлов всё-таки не спал ночами. Во-первых, Болчары — район труднодоступный, добраться до него зимой можно было только по зимнику, летом — по воде. Но главное — не было техники. Это сейчас в ОА
О «Тюменьоблстрой» больше ста единиц строительных машин и механизмов, а тогда был единственный маленький автокран.
— Работая на этом объекте, мы проявили все свои дизайнерские способности, — рассказывает Анатолий Петрович. — Объект в 2002 году сдали с оценкой «отлично». Потом возводили в Болчарах Дом культуры, не дом, настоящий дворец! В первые годы после сдачи этого объекта, чтоб продемонстрировать его красоту, возили туда всех гостей, приезжавших в Ханты-Мансийск на важные совещания.
Ещё одна эпопея — школа в селе Шугур. Находится оно в ста километрах от посёлка Междуреченский и, стало быть, от железной дороги. Кроме того, туда и по воде не просто добраться, ведь протекает там лишь небольшая речушка Юкон, которая судоходной бывает полтора-два месяца в году во время весеннего паводка. Летом и осенью в Юкон не добраться, жди короткого зимника. Как завозить строительные материалы? Пришлось обращаться к судоходчикам. Коллектив попался профессиональный, и они, эти ребята, совершили чудо — пустили водомётный пароход и буквально промыли в песке километровый тоннель, чтобы пропустить по нему пароход со стройматериалами и выйти обратно на место собственной дислокации.
Так начиналось постперестроечное становление «Тюменьоблстроя». Постепенно предприятие поднималось с колен.
Источник: газета «Тюменская правда»
